Тело было легким, точно перышко. Гарри счастливо засмеялся и протянул руки к сияющему впереди него золотому пятну света. Солнце обжигало его пальцы… нет, это не солнце. Пальцы покалывало, как маленькими иголочками: Гарри посмотрел на свои руки, и увидел, что кончики его ногтей излучают яркий свет. Он удивленно потряс руками, но свет не исчез, его нельзя было стряхнуть прочь. Где-то неподалеку послышался неясный вскрик Джинни, и Гарри удивленно обернулся: как она может кричать, если от этого напитка им сделалось так хорошо? Или только он видит перед собой этот свет и чувствует, что сейчас мог бы совершить какое-то великое волшебство? Его переполняла магия, она пульсировала в нем, словно гигантское сердце, перекачивая миллионы крошечных красных кровяных шариков из одной части тела в другую, неся с собой колоссальные возможности. Гарри чувствовал, что сейчас он в состоянии сделать все, о чем можно было только мечтать, исполнить любое свое желание. Он взлетел высоко-высоко без всякой метлы и счастливо засмеялся: весь мир был у него под ногами, Инисаваль из величественного острова стал крошечными ручонками, просяще протянутыми к нему; Лес Теней оказался похож на кусочек зеленого мха посреди серых болотных клякс, а где-то там, далеко, находился Хогвартс, миниатюрный и смешной, точно неловко слепленный из песка малышом. Гарри поднимался все выше, солнце грело его все больше, его лучи жарко тянулись к юноше. Гарри желал все и сразу - он хотел все знать, и чувствовал, что знания прибывают к нему, точно внезапно нахлынувшая волна. Он видел все - прошлое, настоящее и будущее, видел огромные толпы древних магов в плащах и остроконечных шляпах, из чьих посохов хлестал огонь, поражая все вокруг. Видел бесчисленных троллей, ревущих от боли, когда в них вонзались стрелы Убийственного проклятия. Он слышал яростные крики гоблинов и хруст их костей, когда на них наступали огромные лапы гигантов. Видел бескрайние поля, потонувшие в крови и мертвых телах, над которыми кружили вороны. Слышал оглушительные душераздирающие рыдания женщин и писк детей. Вот две армии, закованные в железо, с грохотом столкнулись друг с другом на поле брани… И везде, везде в воздухе свистели и искрились, прочерчивая яркие линии, стрелы порч и проклятий.
Где я, в ужасе подумал Гарри и испугался, что упадет, если вдруг в него попадет какое-то заклинание. И тут же, действительно, начал падать с головокружительной высоты, неровно взмахивая руками, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь. Но воздух сделался горячим и жестким, дышать стало трудно, а вопрос, который Гарри хотел задать, так и остался незаданным, а что-то важное, что он хотел узнать, осталось не узнанным.
Кто я, запоздало мелькнуло в его голове, и последнее, что он вспомнил, это высокого мужчину перед зеркалом в пустой комнате. Человек в мантии стоял, взявшись руками за тяжелую раму, по верхнему карнизу которой бежала руническая надпись. Незнакомец изо всех сил ударил кулаком по стеклу, встряхнул лохматыми черными волосами и начал разворачиваться к Гарри лицом, но не успел. Тело Гарри встретилось с землей в остром взрыве боли и разлетелось на тысячи осколков…
Гарри открыл глаза. Боль была во всем теле, точно он без седла проехал верхом много миль.
Где же небо, подумал он. Все сначала было так хорошо… Так прекрасно.
Он попытался встать, но у него не получилось. Судя по запаху трав и звонкому журчанию воды, он был все еще на Инисавале, недалеко от миниатюрного водопада, скрывающего вход в… И тут Гарри все вспомнил.
Пещера. Странный каменный круг. Призраки. Эльфы. Гвеннол с чашей и Глор - с кувшином, в котором был удивительный напиток. Напиток, который не кончался в чаше, сколько бы народу к ней не прикладывалось. Напиток, то меняющий свой цвет на голубой, то остающийся теплого светло-коричневого оттенка. В зависимости от того, кто из него пил или нет? Гарри сделал попытку снова открыть глаза, но вокруг была тьма. Он сперва испугался, но тут же сообразил, что сейчас, должно быть, ночь, хотя где-то далеко за деревьями уже ползла по небу первая полоска рассвета - валялся он без памяти несколько часов. Поэтому, когда глаза, наконец, привыкли к темноте, он осторожно ощупал себя руками, убедился, что боль во всем теле начала затихать и медленно сел на траве.
Крохотные зеленые и голубые весенние огоньки пикси перелетали где-то далеко от дерева к дереву, изредка вспыхивая в глубине зарослей больших папоротников и прячась в свисающих с деревьев и древних камней гирляндах мха. Ощущение боли проходило, и оставляло после себя солоноватый привкус крови во рту, тупой зуд в голове, будто Гарри что-то забыл, да так и не смог вспомнить, и густую патоку разочарования, в которой, как мухи, увязали мысли. Гарри почему-то чувствовал, что еще недавно он мог все - мог увидеть будущее, мог снова оказаться вместе со Сьюзен и своими друзьями, мог отправить всех домой.
Мог вернуть отца.
Да что же это… Гарри вновь попытался подняться, но в голове опять зашумело. Чем его опоили Эльфы? Никогда не ожидал такого от Глора, подумал Гарри сердито, все еще злой на себя из-за того, что он так и не успел распорядиться своими фантастическими возможностями и его единственный шанс пропал зря. Или это ему привиделось, и все, что он чувствовал - всего лишь галлюцинация? Напиток обладал странным вкусом, немного знакомым, и это тоже заставило Гарри поломать голову (которая и без того гудела, как встревоженный улей) над тем, где он мог пробовать такое зелье? Там явно были какие-то добавки - мак, немного цветов белладонны, листья смородины, кажется, - чтобы смягчить запах. Наркотик. Еще не хватало. Ох, нет, надо полежать. Еще чуточку. Гарри опрокинул свою беспрестанно кружащуюся голову обратно в траву и затих. К тому же, сейчас, когда его мозг начал немного расслабляться после пережитой встряски, он вдруг понял, что шум водопада заглушает два голоса, спорящих по-эльфийски.
" Если бы я знала, что именно вы собираетесь дать детям, Глор, я бы ни за что не позволила!" - бушевало знакомое сварливое сопрано Валери Эвергрин.
" Это было необходимо", - ответил спокойный голос Эльфа.
" Необходимо? Необходимо!" - нервно перекрикивала его Валери. - "А если бы у них оказалась аллергия на компоненты этого зелья? Если бы с детьми случился приступ? Джинни мы еле откачали!"
" Зато мы теперь знаем то, что должны были узнать", - Глориан был непреклонен. - "Пойми, милая, ради этого откровения мы, Эльфы, жили несколько сотен лет!"
" К дьяволу ваше откровение! К дьяволу ваши дурацкие разговоры о Добре и Зле! Я не могу больше это слушать!"
" И не нужно. Мы, Эльфы, больше ни за что не отвечаем. Мы нашли того, кто возьмет на себя эту ответственность".
" Но это же еще ребенок, Глор, ребенок, пойми! Не вздумайте втянуть ребенка в ваши таинственные дела!"
" Они - уже не тайна. Да ты и сама теперь все знаешь, ты сумела задать правильный вопрос, правда?"
Валери затихла, а потом нехотя признала:
" Да".
" Вот видишь. Он тоже смог. Он знает, кто он. Это - тяжкая ответственность".
" Вот именно. Не рано ли перекладывать ответственность на его плечи? Ему сейчас и так несладко…"
" Когда его пра-пра-прадед подошел к тому же камню, что и он, тот далекий мальчик не знал, кто его отец, и что ждет в этой жизни его самого. Знание дало ему силу".
" Но даст ли знание силу этому бедному мальчику, Глор?"
" Он готов к нему. Просто ты так привыкла кудахтать над ними, что иногда не замечаешь, что они давно выросли. Они уже давно делают то, что считают нужным. Ты дала им тепло, дом, кров, ощущение домашнего уюта…"
" Домашнего уюта - я?" - невесело усмехнулась мисс Эвергрин.
" Ты воспитывала в них душу".
" Ничего я в них не воспитывала. Они росли сами, без всякой опеки. Я никогда не вела с ними душеспасительных бесед. Откровенно говоря, я была никудышным воспитателем".
" Ты была рядом. Разве этого мало? Я знаю по себе, что одно твое присутствие придает уверенность. У тебя есть дар вести за собой, воспитывать не нудными нотациями, а своим примером".
" Мои пример устал от воспитательной работы", - замучено откликнулась Валери. Гарри услышал, как она без сил опустилась в траву. - "Как был прав старик - это те еще сорванцы! Но, если честно, я не совсем понимаю, почему это оказался не Гарри. Все-таки, с ним я была больше, он дольше находился рядом со мной. Я привыкла считать Гарри мальчиком, у которого есть дар. Они оба мне дороги, но Гарри… Он за последние полгода стал для меня как сын, которого у меня никогда не было… Я не могу его постоянно держать в поле зрения, но я знаю, что если понадоблюсь ему, то сверну полмира, чтобы помочь".
" Да, видишь, и в тебе говорит голос крови", - с каким-то особенным нажимом заметил Глориан Глендэйл. - "Он когда-то воспитывал одного мальчика, она - другого…"
" И что из этого вышло?" - горько спросила Валери. - "Кончилось тем, что эти мальчики подросли, да так и не смогли поделить одну женщину, которая любила их обоих и страдала от этой любви так же, как они сами".
" Сейчас все зависит не от женщины, а от того, как мужчины могут держать оружие в своих руках".
" Не говори так!" - голос Валери дрогнул.
" Ты же это видела".
" Я не хочу этого знать! О, Ме… О, черт, видеть, как умирает тот, кого ты любишь!"
" И не помешать этому? Я тоже хочу помешать ему. Поэтому я сделал все, чтобы вернуть тебя. А знаешь?" - спросил Глор с какой-то особенной интонацией. - "Будущее… Валери, оно ведь уже совсем близко".
" Близко, да", - устало согласилась женщина. Гарри вновь услышал, как зашумела трава: видимо, Валери упала на нее без сил. - "Ты же знаешь, что вон там, в скалах, сейчас родилось ваше будущее, Глор. Ваше", - отрезала она. Помолчала, и добавила с тихой тоской. - "Не мое. Прости".
" Что ты сказала?" - воскликнул Глориан.
" То, что ты слышал, Глор. Ты сказал, что если все будет в порядке с ребенком Алара и Мэри, то мы сможем быть вместе навсегда. С ним не все в порядке. Это сейчас происходит…"
" Что - происходит?" - голос Глориана Глендэйла напрягся.
" То, что я увидела этой ночью. Странная вещь, это ваш напиток. Для вас это панацея, исцеляющая любую рану, душевную или телесную, для людей - наркотик, расширяющий сознание… Когда я ехала к тебе, сюда, я верила, что уже не вернусь обратно, что останусь на Инисавале навсегда. Теперь, после встречи с призраками моего прошлого этой ночью, я понимаю, что ошибалась. Прости меня, но я должна и дальше оберегать этих ребят. Сейчас это важнее, чем сохранение рода Эльфов".
" Нет…"
" Глориан Глендэйл", - печальный шепот Валери Эвергрин царапал слух, словно ножом. - "Я не выйду за тебя замуж… У нас не будет детей. Я не…"
" Нет", - голос Глора был пуст и почти неслышим. - "Не говори этого. Мне будет лучше, если я прощу тебя за то, что, ты не захотела иметь ребенка-урода…"
" Они - не уроды, Глор!.."
" …Чем корить тебя за то, что ты отказалась выйти за меня замуж по любви…"
А потом был шорох шагов, и их обоих больше не было, и звезды вновь закружились над лицом Гарри, заставляя гадать, что это было - танец пикси или тяжелый ковшик Большой Медведицы. Засыпая, он пытался поймать последнюю мысль - кого нашли Эльфы? Нет, это не Малфой. Не он сам… Рон? Он – кто? Звезды превратились в одно сияющее кольцо, а кольцо растянулось в широкую лунную дорожку на воде. По ней плыла лодка, а сидящий в ней Эльф шумно греб единственным веслом, и луна освещала его безумные глаза, из которых лились слезы отчаяния. А откуда-то издалека, как одинокий тоскующий крик птицы, доносился безумный вопль женщины:
" Алар! Ала-а-а-ар! Не уходи! Не уходи-и-и!"
Женщина, спотыкаясь, брела по берегу и звала сидящего в лодке человека, но луна ушла, туман скрыл лодку, Алара Аржантейля, сгорбившегося в ней, и истерично кричащую женщину. А потом Гарри услышал ее безумный смех, близко-близко прошуршали по песку ее шаги, и послышался плеск воды. Все дальше, дальше, дальше… В последний раз он потянулся рукой к смутной фигуре, уходящей под воду, желая ее остановить, но круги на воде разгладились, и вот - луна вновь переливается над зеркальной гладью безымянного озера, и никто не смеется больше, и плеск весел не слышен. Только Добби сидит на берегу, нежно покачивая в сморщенных зеленоватых ручках маленький плачущий сверток, и тихо напевает себе под нос:
Мальчик очень маленький,
Мальчик очень слабенький.
Дорогая деточка,
Золотая веточка,
Крохотные рученьки
К голове закинуты.
В две широких стороны,
Ушки твои вскинуты.
Баю-баю, махонькой,
Баю-баю, мой родной.
И пришел сон, и, наконец, успокоил Гарри. Но пока он засыпал, ему все еще мерещилась безумная женщина, ушедшая под воду вместе со своей любовью, и перекошенное ужасом красивое лицо Эльфа, в отчаянии бегущего прочь от маленького, беззащитно хнычущего свертка в добрых лапках Добби, и большие ничего не понимающие жалобные глазки, длинные острые ушки и старческие морщины на зеленоватом личике первого новорожденного домового эльфа…

"Гарри!!!"
Гарри Поттер вскочил, не веря своим ушам: он был почти уверен, что ему это приснилось - Рон зовет его по имени.
" Что?!"
Рон действительно склонился над ним.
" Нам ехать пора…"
Гарри поднялся. От того, что он провел ночь на траве под открытым небом, он порядком замерз, а его суставы болели, как у старичка. Гарри зябко поежился и покрепче обмотал мантию вокруг своего неудобного средневекового одеяния.
" Где остальные?" - сонно спросил он, совсем не ожидая, что Рон ему ответит.
" Сейчас придут", - Рон вскарабкался на склон за водопадом, скрывающим тайную пещеру Эльфов и подал Гарри руку. - "Девочки с мисс Эвергрин там, внизу, у Эльфов. А Малфой исчез".
" Как - исчез?" - Гарри от неожиданности чуть не выпустил руку Рона.
" Очень просто. Его уже по всему острову искали. Даже думали, что он снова в пещеру полез, но его, конечно, там быть не могло. А потом кто-то из Эльфов обнаружил, что вместо одной лодки не хватает двух. Смылся, трус несчастный…"
" Вместо одной лодки?" - Гарри внезапно вспомнил все, что ему снилось. - "А где еще одна лодка? Мне казалось… Кажется, это был только сон, но, Алар, тот Эльф, который присматривал за нами в прошлый раз… Мне почему-то привиделось, что в той лодке был - он… Он плыл через озеро".
" Привиделось?" - Рон, наконец, втащил Гарри наверх и теперь стоял, уперев руку в бок. Вторая нервно гуляла по лицу, убирая со лба отросшие рыжие лохмы и упрямо закрывая от Гарри глаза. - "Нет, это не сон был. Мне тоже вначале показалось, что это был всего лишь сон. Но потом я узнал, что Алар Аржантейль на самом деле бежал с Инисаваля".
" Когда? Куда? И - почему?"
" У него ночью родился сын", - объяснил Рон. Он помахал рукой трем маленьким фигуркам, копошившимся на склоне холма. Фигурки начали подниматься к ним. - "Но он оказался далеко не таким, как хотели Эльфы…"
В Гарри точно молния ударила.
" Так значит, это был не сон!" - прошептал он.
" Окстись, конечно нет! Эльфы дали нам вчера свой волшебный напиток. Я сперва думал, что они решили отравить нас за то, что мы тогда забрались в ту гро… в их святое место, а оказалось, что… В общем, в эту ночь они как-то ухитрились вызвать у нас всех странные видения из прошлого и будущего. Я сперва не понял, что это со мной происходит, но Джинни тоже много чего видела. Того же, что и я".
" И что вы видели?" - спросил Гарри. Он вдруг понял, что одежда Рона как-то странно оттопыривается на груди, точно он прятал за пазухой какой-то длинный тяжелый предмет.
Рон промолчал. Все это время Гарри гадал, почему их страшная ссора, случившаяся уже не один месяц назад, заставившая их не обращать внимания друг на друга, забыть об их многолетней дружбе и ненавидеть саму мысль о том, чтобы помириться, в это странное утро исчезла, точно ее и не было.
" Рон…"
" Чего?"
" Ты решил забыть о нашей ссоре?"
" Решил, да", - Рон посмотрел на Гарри так спокойно и честно, что тому стало пакостно. Гарри почувствовал, что в их с Роном ссоре был виноват он один. - "Я хочу попросить у тебя прощения, Гарри, за то, что не сдержался тогда и наговорил глупостей".
" Но это же я нарушил нашу клятву, помнишь, Рон? Я обещал никогда не поднимать на тебя руку и ударил тебя, а просишь у меня прощения - ты! И почему - сегодня?"
" Сегодня ночью я многое понял", - Рон устало жевал травинку и наблюдал, как мисс Эвергрин, Гермиона и Сьюзен взбираются на холм. - "Все это было так странно, но удивительно реально. Гарри, мы, кажется, совершили с тобой совершенно идиотскую ошибку. Мы не должны ссориться. И не только потому, что обещали это друг другу, просто… Просто поверь мне, нам больше так поступать нельзя. От этого будет хуже не только нам. Так было уже, раньше, давным-давно… Я не хочу этого, ты тоже этого не хочешь - зачем же мы причиняем друг другу боль?"
" В самом деле, зачем?" - пробормотал Гарри. - "Я был вовсе не обязан говорить, что я думаю о твоей девушке… Какой бы она мне ни казалась…" - даже сейчас он изо всех сил удерживался, чтобы не рассказать Рону о заговоре, который скрепила поляна, полная асфоделей.
" Я тоже… Знаешь, сам не понимаю, почему тогда сказал тебе такую гадость: Сьюзен совсем не глупая, и никакая не уродина, чтобы я так по-хамски себя повел. К тому же, она, кажется, втюрилась в тебя без памяти…"
" О, нет, вот в этом ты ошибаешься!" - мрачно усмехнувшись поведал ему Гарри. - "Я ей глубоко безразличен!"
" Да ну, гонишь, Гарри. Она аж трясется, когда на тебя смотрит! Краснеет и тут же отворачивается", - хмыкнул Рон, пихнув Гарри локтем в бок.
" Да ну тебя. Вокруг нее уже давно вертится Финч-Флечли. Думаю, ему недолго ждать осталось. Рон, а ты не хочешь помириться с Гермионой?"
Услышав эти слова от Гарри, Рон побагровел и стал нервно вертеться на траве.
" Я с ней не ссорился. Я просто… Ну, я не знаю, что теперь делать!" - он умоляюще смотрел на Гарри. - "Гарри, ты прав, я поступил как последняя сволочь, но, пойми, сердцу не прикажешь! Она такая…" - по восторженному тону Рона Гарри понял, что тот говорил о Матильде. - "Такая прекрасная! Она - удивительна! И ко всему прочему, Матильда обещает стать могучей волшебницей, она все знает о магии, она - потомственная ведьма. Пойми, дружище, я и сам не знал, что меня так прихватит, но ничего не поделаешь. Я люблю ее!"
Рон, по мнению Гарри, выглядел, как восторженный слепой кутенок. Но ему был слишком дорог мир с Роном, чтобы высказывать свой взгляд на вещи. Поэтому он только похлопал Рона по плечу, а потом крепко его обнял.
" Рон".
" Да?"
" Ты когда-нибудь расскажешь мне, что увидел сегодня, кроме того, что происходит у Эльфов?"
" М-м-м… когда-нибудь, Гарри. Когда-нибудь, я обещаю, расскажу все-все. Но сейчас это пока тайна. Куно Глендэйл просил меня не открывать ее никому".
" Они для чего-то выбрали тебя?" - Гарри отстранился и пристально посмотрел Рону в лицо. Тот мгновенно постарался сотворить суровую физиономию "рот на замке". От такого старания его уши отчаянно зашевелились, а щеки покрылись краской. - "Неужели, после рождения этого маленького уродца Эльфы разочаровались в собственном будущем и своем предназначении? Только не говори, что они теперь решили, что кто-то должен унаследовать их право на борьбу со злом? Рон, объясни…"
" Не могу объяснить!" - отчаянно выкрикнул Рон. - "Поверь, Гарри, это слишком важно! Я бы хотел кому-то рассказать, меня душит изнутри это знание! Но я обещал Куно, что не проговорюсь…"
На пригорок, подобрав подол белого платья, наконец, забралась Валери.
" Ффух! Ну и подъем!" - пожаловалась она. - "Вы что не слышали, как мы снизу кричали? Не могли помочь подняться? Джентльмены, называется, рыцари!"
Глаза у нее были заплаканы.
Их никто не вышел провожать, кроме правителя Куно. Глориан не пришел. Гарри молча рассматривал красивое старое лицо Эльфа и думал, что вот он, момент вечного прощания с Древними Эльфами. Больше он никогда их не увидит.
" Прощайте, маленькие волшебники", - Куно Глендэйл подошел совсем близко к Гарри и Рону и положил руки им на плечи. - "Помните, что теперь все зависит от вас, от людей. Эльфы больше не смогут охранять Добро. Отныне вам самим придется беречь его".
" Мы обещаем, что сделаем все, что в наших силах", - голос Рона прозвучал как-то особенно сильно. Гермиона с удивлением повернулась к нему, но тут же, словно ведомая каким-то непонятным чувством, опустила глаза. Джинни же смотрела на Рона странно, точно что-то высчитывала, в этот момент она точно вновь погрузилась в пучину документов магазинчика Уизли, как подумалось Гарри. А Сьюзен поверх голов Рона и Гарри следила, как на песок медленно накатывает небольшая волна, шевеля траву. Ее глаза были совершенно прозрачны, но Гарри каким-то образом чувствовал, что все не так просто. Сью явно о чем-то напряженно думала, возможно, о том, что она видела этой ночью, но Гарри не решился спросить у нее об этом, и уж, тем более, прочитать ее мысли. Сейчас прибегать к своему дару по отношению к Сью было бы верхом наглости. Особенно сейчас.
Когда их лодка заворачивала за мыс, на высоком обрывистом берегу Гарри заметил Добби. Крохотный, казавшийся издалека еще меньше, домовый эльф бережно прижимал к себе одной лапкой миниатюрный сверток, а другой изо всех сил махал на прощание удаляющейся ладье. Сверток шевелился, и до Гарри донесся отзвук жалобного детского плача.
Путешествие обратно могло бы быть куда приятнее того, что они проделали на Инисаваль, погода была солнечная, Лес Теней был словно освещен изнутри, и светлые лучи, золотясь, пронизывали высокие кусты и древние деревья. И Рон ехал поблизости, и… в общем, если Гермиона и Сью могли тоже участвовать в их разговоре, то, казалось, что все вернулось бы на свои места… если бы можно было еще исключить из памяти те тяжелые мысли об Эльфах, о Глоре, и о Валери, которая ехала впереди, так неестественно прямо держа спину, что Гарри заподозрил, что его опекун просто удерживается от того, чтобы никто не увидел того, как она плачет. Но на все его попытки обогнать Валери и посмотреть ей в лицо, лошадь мисс Эвергрин отвечала ускоряющейся рысью, а белое платье мелькало далеко впереди. Рон, тоже забеспокоившийся, предложил окликнуть мисс Эвергрин, чтобы поговорить с ней, и Гарри согласился, но Джинни предостерегла их обоих:
" Ей нужно побыть одной, не трогайте ее сейчас".
" Да ладно, Джин!" - возразил Рон, едва не сверзившись с лошади, споткнувшейся о здоровенную ветку. - "Разве мы сделаем ей больно? Когда она поговорит с нами, то ей станет легче! Тем лучше, что она избавилась от этого… этого… человека".
Гарри с интересом посмотрел на Рона. Странно изменилось, однако, отношение его друга к Эльфам, будто потеплело. Пожалел он их что ли?
" Не мешай ей быть сильной, Рон", - вздохнула Джинни. Ее рыжие косички запрыгали по плечам, и девушка повернула назад, к неспешно шагающим лошадкам Гермионы и Сьюзен. Накидка Джинни, когда она скакнула мимо Гарри, откинулась, и на ее поясе зазвенели застежки, ударяясь о маленький бархатный мешочек. Гарри украдкой оглянулся и посмотрел на то, как она подъехала к двум остальным девочкам. Еще никогда они обе не казались ему такими похожими. Настолько разные внешне, Гермиона и Сьюзен, казалось, излучали боль и печаль. Ему вдруг подумалось, что и Рон, и он сам виноваты в этом. О, Мерлин, если бы рядом никого не было, он мог сейчас подъехать к Сью, спешиться, встать перед ней на колени и попросить прощения за свою идиотскую глупость, которую он сказал ей тогда; все сделать, что угодно сделать для того, чтобы ее глаза перестали быть похожими на холодные серые камни, на тяжелые морские волны в шторм, на свинцово-мрачное грозовое небо. Сьюзен… Гарри встряхнул головой. Нет, они были не одни. А ведь все могло быть иначе! Скоро, уже через несколько часов покажется Хогвартс, а там - Джастин, там - много других людей… там… Задумавшись, Гарри чуть было не налетел на лошадь Валери, она встала посреди дороги, как вкопанная.
" Что случилось?" - Рон тоже подъехал поближе, но Валери обернулась к ним. В руке ее сама собой возникла волшебная палочка, и теперь женщина тщательно присматривалась к тому, что лежало в кустах за лесной дорогой, по которой они ехали. Гарри слез с коня.
" Не ходи дальше, Гарри!"
" Что там?" - Гарри тоже извлек свою палочку и осторожно пошевелил кусты.
" Я сказала - не ходи!" - лошадь Валери, повинуясь легкому толчку, преградила ему дорогу, но он все же успел увидеть…
" Что там, Гарри?" - взволнованно переспросил Рон. - "Черт, что с тобой?!"
Гарри отвернулся, чтобы его не стошнило. Над кустом вились мухи.
" Гарри, что…"
" Джинни, не подходи близко!" - закричал побледневший Рон. Ему с лошади уже стало все видно.
" Отъезжайте вперед шагов на тридцать", - коротко приказала Валери. Она спрыгнула с коня и, превозмогая отвращение, наклонилась над зарослями папоротника. - "Соберитесь вместе и достаньте палочки!"
" Профессор, что слу…"
" Гермиона, я сказала – поезжайте дальше! Рон, Гарри, прикройте девочек с обеих сторон дороги!"
" Рон, что случилось?!" - потребовала объяснений Джинни, как только они отъехали на нужное расстояние. Гарри видел, как мрачная Валери вышла из зарослей на краю поляны. В ее руке был длинный окровавленный нож. - "Что там было?"
" Джинни, перестань, лучше тебе этого знать", - предостерег Рон и мельком бросил взгляд на Гермиону. Она наставила палочку на темный провал среди деревьев и прислушивалась к звукам Леса Теней, будто ожидала нападения. У Сью палочка в руке ходила ходуном.
" Гарри!" - взвыла Джинни. - "Ну, объясни хоть ты! Рон, видно, считает, что я еще…"
" Там лежал труп".
Претензии Джинни тут же стихли.
" Боже, Гарри, кто это был?"
" Тот Эльф… Алар Аржантейль… Он мертв", - Гарри содрогнулся, заметив, как Валери осторожно пробует пальцем лезвие ножа. Острое…
Сью зажала рот руками.
" Тролли?" - в ужасе переспросила Джинни. - "Несчастный Алар!"
" Нет, люди", - хрипло сказал Рон. - "Видишь, она нашла оружие".
" Мерлин…" - глаза Джинни расширились от страха. - "Кто же мог? Кто его - так?"
Гарри быстро взглянул на Сью. Нет, все в порядке, только очень волнуется. Уздечку своей лошадки она сжала, так сильно натянув поводья, что животное тихо и жалобно заржало, прося ослабить хватку.
Закончив осматривать оружие, мисс Эвергрин оглядела дорогу, по которой они ехали, и прикусила губу от досады. Затем Валери сбросила накидку, осторожно завернула в нее нож и привязала свою страшную находку к луке седла. Ее конь нервно заржал, чувствуя запах крови, но она погладила его, перебирая пальцами гриву, вспрыгнула в седло и подъехала к ребятам.
" Надо немедленно возвращаться в Хогвартс, скакать, что есть сил", - бросила она.
" Чье это оружие, мисс Эвергрин?" - содрогнулась Гермиона. Несмотря на то, что она тоже сильно испугалась, ее больше интересовали ответы на ее вопросы.
" Не местное, это точно. Ребята, те мечи и длинные ножи, которые вы используете на занятиях с сэром Кэдогеном, если я не ошибаюсь, на конце лезвия закруглены?"
" Да, а что?" - с замиранием сердца переспросил Рон.
" Это совсем другой нож. Трехгранный, без насечек на рукояти, лезвие узкое и заостренное с обеих сторон на конце. Боюсь, опасения леди Ровены оказались оправданы: это норманнский нож. Алара убило не животное, и не местный разбойник, а норманнский всадник".
" Почему именно всадник?" - задыхаясь, спросил Гарри. Они неслись по лесной тропе таким жутким галопом, что аж свистело в ушах, и говорить было трудно. Рон, почему-то придерживая рукой воротник, гнал своего коня далеко впереди, за ними скакали девушки, а Валери и Гарри замыкали кавалькаду.
" Нож был брошен сверху, с большой высоты, а деревья на том месте все низкорослые, и кустов много, так что с дерева бросить нож не могли. К Алару подъехал всадник, видимо что-то спросил у него, а потом метнул в него нож, и притом так быстро, что Эльф не успел отреагировать. Его убийца, мне кажется, был весьма изощрен в таких вещах. Бывалый человек. И он был не один. Ну что мне стоило приглядеться к дороге с самого начала! До нас здесь проехала, по меньшей мере, целая армия, как я не заметила обломанные по краям тропы кусты! Если бы я не думала о том, что уже нельзя исправить…"
" Норманны?" - воскликнул Гарри.
" Точно", - очнулась от самобичевания Валери. - "А вот куда они направляются… Надеюсь, что это не те гости, которых мы ждали с самой зимы. Когда мы будем в замке, нужно будет выслать отряд на поиски Драко. Если этот мальчик попадет в лапы к норманнам", - конь Валери звонко заржал и метнулся вперед, поэтому Гарри не услышал конец фразы.
Когда они достигли Хогвартса, уже стемнело.
" Что-то мне не нравится все это", - тихо прошептала Гермиона, сдерживая свою лошадь. Та напряженно принюхивалась к незнакомому запаху, витавшему так близко от дома. - "Профессор Эвергрин, смотрите, огни в башнях не горят, кажется, только в Большом зале… Зато вокруг ворот замка кто-то разжег костры".
Поле перед Хогвартсом неузнаваемо изменилось. До ребят донеслось ржание чужих лошадей и резкие возгласы на незнакомом языке. Вокруг костров расположились какие-то люди. То тут, то там раздавалось жалобное мычание быков и звон оружия. По всему периметру поля стояли палатки и составленные в козлы мечи и топоры, а мимо них ходили воины в крепких кольчугах. То и дело между палатками проскакивали внушительные отряды всадников, бряцая оружием. Хогвартс был окружен. Пока все молча переваривали увиденное, Гарри принялся считать солдат. Если бы они сидели на месте, это получилось бы куда удачнее, но в третий раз Гарри, считая, сбился уже на четвертой сотне и впечатлился количеством войск противника. Совсем рядом с лесом десяток солдат над большим костром поворачивали большого козленка, переговаривались между собой и громко хохотали.
" Норманнский диалект. Так говорили ученики Слизерина", - негромко сказала Сьюзен.
" Они здесь!" - выдохнул Рон, осторожно высунув нос из-за свисающих со старого дуба завесей мха. - "Но они же… мисс Эвергрин, они же не захватили Хогвартс, нет?"
" Пока рано об этом говорить", - пробормотала Валери. - "Сначала нужно проникнуть внутрь. Только как же это сделать?"
" Я отвлеку на себя внимание", - расхрабрился Рон. - "А вы, профессор, сможете пробраться в замок со стороны кухни".
" Еще чего", - проворчала Валери. - "Смельчак нашелся".
" А нам обязательно нужно скрываться от них?" - поинтересовалась Гермиона. Она стояла, держа повод в руке и старательно зажимая морду своей лошади, чтобы та не подала голос. - "Почему вы решили, что если они увидят нас, то поступят так же, как и с несчастным Аларом? Потом, мы же все-таки волшебники, неужели мы сможем справиться с маглами?"
" Боюсь, Гермиона, что мы наверняка это узнаем только тогда, когда они нас заметят".
" Эй вы! Там, в кустах! Стоять!" - послышался грозный окрик одного из пеших воинов, и все услышали пение тетивы арбалета, а потом в дерево прямо над гарриной шевелюрой впилась толстая и тяжелая арбалетная стрела. Гарри рывком лег на траву, повинуясь тяжелой руке мисс Эвергрин. Рядом, точно так же опустив нос в землю, в неудобной позе застыл Рон. Вторая стрела прозвенела чуть ниже, и позади послышалось отчаянное жалобное ржание и глухой удар о землю. Лучник застрелил одну из их лошадей.
" Черт побери мою любовь к белому цвету!" - ругнулась Валери, явно проклиная тот день, когда она решилась надеть такое заметное белое платье. - "Придется проникать в замок прямой дорожкой".
" Какая к'асивая женщина!" - восхищался глазастый лучник, когда по его повелению их дружную компанию вытаскивали из кустов. Говорил он ужасно невнятно, присвистывал и пришепетывал. - "Откуда вы здесь появилиссь, мадам? Кто эти демуазели и иоммме… йомменны?"
" Я могу попробовать обезоружить его, пока вы не выхватите палочки", - оптимистично предложил Рон.
" Не смей!" - взвилась Гермиона. - "Вспомни об Аларе!"
" Не 'азгова'ивать!" - приказал косноязычный норманн. Их уже окружило больше двух десятков солдат. Сзади на мощных, закованных в броню по самые копыта лошадях покачивались рыцари с обнаженными мечами. - "Хто вы такие?"
" Жители замка", - обворожительно улыбнулась Валери, вызвав серию одобрительных присвистываний у стоявших поблизости воинов. - "Возвращаемся с прогулки".
" Гулялль? По этот лес?" - захохотал один из норманнов.
" Заткнись, Оливье", - самый высокий всадник подъехал к ним поближе. Лица его Гарри не видел, но сквозь забрало его похожего на железное ведро шлема можно было заметить острые глаза, цепко уставившиеся на то, как к горлу каждого из пойманных пришельцев тянулись мечи, ножи и стрелы с тяжелыми металлическими наконечниками. - "Если вы - жители замка, мадам, я провожу вас", - заметил он. Его голос звучал глухо из-за железного ящика, в который было заключено его лицо. Гарри обратил внимание, что при появлении этого человека, остальные норманны затихли и перестали переговариваться. Пешие вытянулись перед ним, как перед начальником. - "Отпустить их, немедленно".
Этот человек был высок и тяжел. Кольчуга на нем была, как минимум, втрое надежнее, чем на обычных воинах, к тому же она была украшена спереди изображением серебряной кабаньей головы с золотыми клыками. На его поясе поблескивали драгоценные камни, а плащ у горла был сколот старинной золотой фибулой. Впрочем, блеск на этом заканчивался и начиналась нищета. Плащ рыцаря был искусно и почти незаметно, но все же залатан, на левой шпоре болталась звездочка, а сапоги были растоптаны до неузнаваемости их первоначальной формы. Гребень тяжелого шлема был погнут и кривился вбок, как точно такое же украшение на голове у петуха, придавая облику рыцаря немного забавную, хоть и, в целом, грозную внешность. Видно было, что его здесь боится каждый солдат, и не каждый смеет перед ним оправдываться. Однако косноязычный грязнуля, взявший в плен шестерых незнакомцев, посмел.
" Но, господин ба'он, я пе'вый их заметиль! Этто мои пленные!" - заканючил грязноватый лучник. Вокруг него зароптали солдаты, видимо, поражаясь его наглости.
Дальше Гарри не успел даже ничего понять, потому что все случилось слишком быстро. Всадник, которого косноязычный лучник назвал бароном, направил своего коня ближе, прямо в толпу, звякнув тяжелыми шпорами. Мощный гривастый зверь расшвырял грудью солдат, а потом на странную железную кепку косноязычного лучника откуда-то сверху со свистом опустился огромный тяжелый меч, и тело, неловко загребая ногами, с шумом свалилось на траву. Рядом с Гарри тяжело ухнул на землю мощный, окованный железом арбалет. Тетива на нем еще дрожала.
" Теперь", - холодно проинформировал солдат их начальник. - "Это - мои пленные".
Громко взвизгнула Джинни. На ее платье набухало большое кровавое пятно.
" Джин!" - бросился к ней Рон. Ему тут же преградили дорогу два огромных копья.
" Стоять", - негромко приказал всадник в шлеме. - "Вы ранены, мадемуазель?" - равнодушно поинтересовался он.
Гермиона уже стояла на коленях возле без чувств опустившейся на землю Джинни. Сью поддерживала рыжеволосую девушку за плечи, и ее лицо походило цветом на ее собственное платье.
" Жива, не ранена", - Гермиона сказала это по-французски, и норманнский барон понял ее. - "Это кровь того… того солдата".
" Обыскать их, господин барон?"
" Нет смысла. Вы у них найдете только деревянные палочки. Что ж", - по голосу норманна нельзя было понять, что он только что на глазах у десятков людей кого-то убил. - "Идите за мной, дамы и господа. Если обитатели этого замка согласятся впустить внутрь замка вас, а заодно и моих доблестных воинов, вы будете свободны, и я даже не потребую за вас выкупа. Если же нет - сожалею, но сами понимаете, как в таком случае поступают с заложниками. Очень жаль, мадам", - он коротко поклонился Валери, проедая ее взглядом, и пропустил ее и ребят вперед. Их повели к воротам Хогвартса.
" Если мы захватим его в плен, то нас пропустят в замок", - быстро шепнул Гарри Рону. - "У нас не забрали палочки. И мы сможем спокойно пройти…"
" Не смей, Гарри", - разъярилась мисс Эвергрин, услыхав его шепот. - "Не смей рисковать! Откуда ты знаешь, как поступят его воины? А если они просто перестреляют вас всех?"
" Я могу прочитать их мысли".
" Но внушить им, что стрелять в нас нельзя, ты не сможешь. Не храбрись, их сейчас больше чем вас".
" Но мы - волшебники", - заметил Рон несколько обиженно. - "Почему мы должны бояться маглов и их оружия, мы и сами…"
" Потому что их больше. Только тех, что сейчас находятся с нашей стороны замка, шестьсот семьдесят восемь человек. А нас шестеро".
Да, она посчитала куда лучше, чем я, уныло сообразил Гарри. И какой же отсюда следует вывод? Из этой ловушки нет выхода. Он внимательно осмотрел стены Хогвартса. Замок явно был укреплен. Все окна были плотно закрыты, зубцы башен ощетинились торчащими из-за них стрелами дозорных, из щелей ворот высовывались острые копья, подъемный мост был поднят, а кипяток, плескавшийся во рву, периодически поднимал грозно урчащие волны и накатывал их на противоположный берег к ужасу стоявших на нем норманнских солдат.
Подъехав к самому рву с кипящей водой, всадник пнул ногой сидящего на берегу воина с огромным боевым рогом в руке. Тот тотчас же вскочил и, видимо, отлично зная характер своего господина, угодливо распластался перед ним в поклоне.
" Кончай валяться, ленивая тварь! Труби!" - рявкнул норманнский барон.
" Да, господин барон, сию минуту, господин барон!" - герольд высоко вскинул рог и извлек из него нечто среднее между иканием подавившегося морковкой слона и брачным воем охрипшего волка. Впрочем, барон остался вполне доволен этим результатом.
На передней стене замка появилась фигура женщины в кольчуге. Ровена.
" Что еще вам нужно?" - ее голос, усиленный заклятием, разнесся по всей округе, заставив заколыхаться верхушки деревьев Леса Теней. Некоторые норманны зашептали что-то и начали суматошно креститься.
" У меня здесь кое-кто из ваших вассалов", - безымянный барон указал своим огромным мечом на группу ребят и мисс Эвергрин, которых по его знаку выпихнули вперед, чтобы Ровена могла их лучше видеть. - "Или это ваши родственники? Если вам дорога их жизнь, откройте ворота и впустите их… и нас. Вы знаете, мадемуазель, что у меня имеются ленные права на этот замок, так что вы не вправе нам препятствовать, как вам уже, наверное, сообщило мое доверенное лицо. Теперь у меня есть еще и эти люди, мои заложники. Вместо выкупа я требую, чтобы вы открыли ворота для меня и моего войска. Это все. Даю вам час на размышление и обещаю в случае добровольной сдачи оставить в живых всех вас. Вам ясно, красавица?"
" Слово норманна!" - презрительно прогрохотала Ровена. Ветер пронесся над полем, и солдаты вновь зашептались.
" Слово дворянина", - резко откликнулся барон. Фигура Ровены на замковой стене напоминала белую статую, которую овевала синяя накидка. Этакий монумент презрению.
" Оно ничего не стоит, потому что вылетело из ваших…"
" Я не склонен спорить, мадемуазель, но я уже высказал свое мнение относительно моих пленных и менять его не стану. Если через час нас не впустят внутрь, я убью на ваших глазах сначала этих юношей, а потом и женщин", - с этими словами норманн развернулся и отъехал назад, показывая, что разговор окончен. Жестом он на что-то указал своей охране, а сам спешился и вошел в один из ближайших шатров. Охранники решительно подступили к пленникам, а спустя пару минут Гарри уже ощупывал на своих запястьях толстые веревки и раздумывал, как их незаметно снять. Палочка осталась лежать в кармане мантии, но ее достать было почти невозможно на глазах у приставленных к ним десяти солдат.
Ровена повернулась и ушла. А что ей еще оставалось?
" И что?" - спросил Рон. - "Значит, через час нас укокошат?"
Ему явно не слишком верилось в такое развитие событий. Напротив, Гермиона, Джинни и Сью были настроены совершенно противоположным образом.
" Я уверена, что леди Рэйвенкло не станет подвергать нас такой опасности", - голос Сью заметно дрожал, и она крепилась с трудом.
" Конечно, конечно не станет, Сьюзен", - успокаивающе заметил Гарри.
" О, Гарри", - не выдержав, зарыдала она.
" Сью, не волнуйся, все будет хорошо", - Гарри попытался высвободить руки, чтобы дотронуться до Сьюзен, но ему в спину тут же ощутимо уперлось острие копья. Сью разрыдалась и уткнулась ему в грудь, от чего бархатный средневековый лапсердак тут же вымок насквозь. - "Не бойся, род… родная…"
Гермиону же волновало совершенно другое.
" В "Истории Хогвартса" не было написано ни о чем таком!" - громко возмущалась она, явно потрясенная тем, что какая-то информация о Хогвартсе могла быть ей незнакома. - "Если бы я знала, что нашу школу когда-то осаждала армия норманнов, то никогда бы не полезла бы на рожон. Подумать только, мы сейчас можем стать причиной уничтожения замка. Или - его сдачи. Если бы я знала заранее, если бы…"
" И что бы ты сделала?"
" Я, я не… не знаю", - в глазах у Гермионы тоже появились слезы.
Рон успокаивающе хмыкнул.
Джинни прислонилась головой к плечу Гермионы.
" Почему нас не обыскали?" - вполголоса спросила она. - "Мисс Эвергрин, почему они не стали отбирать у нас палочки? Этот барон знал, что мы - волшебники. Он сознает, что мы собой представляем. Странный он, этот барон-магл".
" Действительно, странный", - пробормотала Валери. Она сквозь зубы улыбнулась своим церберам, окованным железом.
" И хорошо, что нас не обыскали, Джин", - шепнул Рон.
" Хогвартс ненахождаем, после исчезновения Слизерина мы с Годриком и Ровеной сами сделали его таким, - продолжала думать вслух Валери. - Значит, только кто-то из магов мог показать дорогу норманнскому войску. Кто-то из здешних колдунов - предатель!"
" Или из самого Хогвартса", - добавил Гарри.
Ответ на этот вопрос они получили, когда час уже почти прошел. Полог шатра, в котором находился барон, откинулся, и оттуда вышел… нет, не он, а… Драко Малфой.